Все стали одержимы мной после того, как я стала любимицей Младшей Принцессы Глава 4. ч.2

☪

Той же ночью... 

Чтобы Диана перестала ныть по поводу того, будем мы спать или нет, я пошла в комнату с большим окном перед лестницей на втором этаже вместо общей спальни для детей. 

Пейзаж с полной луной, парящей над пышными деревьями, был довольно красивым, но было достаточно холодно, чтобы наше дыхание затуманилось. 

— Сестра, почитай мне книгу. 

Когда я постелила одно тонкое одеяло на пол, а другим накрыла её тело, Диана пошевелилась и положила голову мне на ногу. 

— Книгу? 

— Ухм! Принцесса! 

— Принцесса? 

Кив, кив~ 

Я была ошеломлена просьбой, которая прозвучала от неё столь естественно. 

Если подумать, это всё равно что услышать, что обычные дети на улице попросят родителей почитать им сказку перед сном. 

— Что же мне делать? Здесь нет книг. 

Однако у здешних детей не было родителей, которые читали бы им детские книжки, и никто не мог понять буквы, так что даже если бы тут были книги, они не могли бы их прочитать. 

— Тут нет книг?.. 

Наблюдая, как лицо Дианы становится угрюмым, я горько улыбнулась и погладила ребёнка по голове. И хотя это была не та история о Принцессе, которую она хотела, я медленно приоткрыла рот, думая о старых воспоминаниях. 

— Когда-то давно, очень давно. Был сиротский приют. И однажды перед приютом остановилась необычайно большая карета... 

☪

После краткого момента взволнованного прослушивания моей истории Диана быстро заснула, храпя до самого носа. 

Когда я вернулась в спальню с Дианой на руках, я почувствовала ужасный голод и усталость. 

Может быть, это потому что я использовала магию?.. 

Я смутно подумала об этом, но у меня не осталось сил в теле, и я заснула, как только легла. 

Благодаря этому я даже не заметила, как несколько часов спустя кто-то долго возился с моими волосами своей маленькой ручкой. 

Однако, поскольку я была чувствительна к шуму, я, наконец, открыла глаза... 

— ...Дана? 

— Ох? Сестра проснулась! 

Диана, которая долгое время занималась моими волосами, приветствовала меня широкой улыбкой. 

Я была удивлена. Я думала, что она будет плакать и скулить, как делала это в прошлом, когда просыпалась. 

Не знала, что она столь храбро проснётся сама по себе. 

Может быть, потому, что в прошлом никто должным образом не утешал её, но Диана была действительно умным и милым ребёнком. 

Быстро оглядевшись, я прошептала ей, бросив взгляд на других детей, которые всё ещё спали: 

— Дана, ты больше не хочешь спать? Почему ты уже проснулась? 

Я выглянула в окно и увидела, что на небе только-только начало светать. 

Должно быть, это был довольно утомительный день и для Дианы. Была ли кровать неудобной? 

Затем Диана, которая прижала свои очаровательные ручки к животу, угрюмо сказала: 

— Дана голодна... 

— Ох... Так ты голодна. 

Я печально посмотрела на неё и ласково спросила: 

— Тебе не скучно одной? 

Затем Диана, которая только моргнула своими голубыми глазами, покачала головой. 

— Сестра, мне нравится прикасаться к твоим волосам. Они красивые. 

Я застыла от неожиданных слов. 

— ...Красивые? 

— Ухм! Сестра красивая! Такая хорошенькая! Сверкаешь! 

Когда я увидела Диану, извивающуюся с поднятыми обеими руками, я ничего не могла сказать. 

По какой-то причине мне захотелось плакать... 

Я когда-нибудь слышала, чтобы кто-то говорил, что я красивая? 

— Это первый раз... 

☪

На самом деле, когда я была молода, я считала себя очень красивой. 

Каждый раз, когда я смотрела в зеркало, чтобы умыться, я поражалась своему отражению. 

Со светло-розовыми волосами, которые мягко развевались, как акварель, и тёмно-розовыми глазами, которые мерцали, как драгоценные камни, а также с белой кожей, острым носиком и красивыми губами. 

Но дети не говорили, что я хорошенькая, и я подумала, что это потому, что все мне завидовали. 

Пока кто-то не сказал, что мой цвет волос был самым распространённым в Империи. 

Когда я услышала это, пятилетняя я была шокирована и спросила каждого ребёнка в приюте.

— Эмили, каким ты видишь цвет моих волос и глаз? 

— А-а? У тебя каштановые волосы и карие глаза. 

Не только Эмили, но и другие дети, все они дали один и тот же ответ. 

Не в силах смириться с этим, я в конце концов обратилась к Джеку, с которым не была близка, но, похоже, он вряд ли стал бы лгать. 

— Слушай, Джек... Мои волосы и глаза тоже карие в твоих глазах? 

Видя, что я устала постоянно задавать детям в приюте один и тот же вопрос, Джек ответил сразу, задаваясь вопросом, как будто ожидая, что я спрошу у него. 

— Да. У тебя тёмно-карие глаза, а волосы чуть светлее, мягкого каштанового цвета. 

— ...Поняла. 

Только тогда я признала, что мои глаза были странными. 

Всё ещё глядя в зеркало, я не могла найти никакого коричневого цвета в своих волосах и глазах, но я никому об этом не говорила. 

Потому что я странная. 

Но только потому, что я понимала это своей головой, не означало, что я полностью приняла это своим сердцем. 

Центральная площадь, которая находится недалеко от информационной Гильдии «Теренциум» на самой оживлённой улице столицы. 

Среди них, перед фонтаном, было много уличных художников, которые танцевали, пели или рисовали и продавали свои картины, чтобы заработать деньги. 

После того, как приют был разрушен, и я стала частью «Теренциума», я заметила художника, когда шла по улице. 

Пятна, которые, кажется, занимают одну треть носа или лица, или даже редкие волосы, оставшиеся на лысой голове... 

Жестокий художник, который рисует очень реалистичный портрет, не думая о сердце человека, который заплатит ему! 

— Мистер, пожалуйста, нарисуйте меня в точности такой, какой вы видите. 

Я набралась смелости и села перед ним. 

И впервые в тот день я смогла увидеть своё лицо в глазах других людей. 

Окончание главы