Загадочные дела ювелира Ричарда Дело 2.4 Рубиновая Правда

— Скажу только один раз. Я никого из вас не знаю, за исключением Сасу Мами, и я не держу ни на кого из вас обид, так что у меня нет причин пытаться рассказывать дерьмовые анекдоты. Если не будете обращать внимания на мой грязный рот, это позволит вам избежать неприятностей. Мне это свойственно — я всегда становлюсь такой, когда раздражена.

Акаши-сан была тем, кто это начал. Я поспешно подал ячменный чай на четверых. Не думаю, что они являлись клиентами, которым мне следует подавать чай, но наличие на столе напитков могло бы их немного успокоить. Впрочем, сомневаюсь в эффективности этого.

Разместившись на четырех диванах, Хомура-сан и Акаши-сан сидели друг напротив друга, рядом с Акаши-сан сидел Ричард, снявший свой пиджак, а напротив него — Сасу Мами. Поскольку кресел было недостаточно, я встал около стола. С моей позиции были отлично видны лица каждого.

Лицо и руки Мами-сан были белы как мел, а взгляд устремлен на сжатые на коленях руки. Удивительно, что она могла сидеть.

— Мами и я были вместе семь лет. Мы жили вместе до позапрошлой зимы.

— …Зачем тебе нужно говорить об этом сейчас?

— Конечно потому, что ты просто взяла и исчезла!

— Успокойтесь. Здесь мой магазин, а не комната для свиданий.

Не смутившись, Акаши-сан слегка склонила голову и продолжила историю.

Позапрошлой зимой Сасу Мами, с которой они вместе жили, неожиданно исчезла из их квартиры. Ее телефон был отключен, электронная почта изменена, а вещи забраны. Даже отчаянно продолжив разыскивать, Акаши-сан не могла ее найти, и когда решила, что ее уже нет в Токио, услышала от подруги с работы, что та видела женщину с длинными волосами вроде нее в Гинзе. Так она, не в силах оставаться на месте, прибыла сюда. Случилось это сегодня, приведя к неудачному совпадению.

Акаши-сан сказала, они были "вместе" семь лет. Живи они вместе как друзья, она бы не сказала об этом жениху так. Более того, атмосфера между ними двумя была не как у друзей.

Вероятно, что-то в этом роде.

По-видимому, начав успокаиваться во время рассказа, Акаши-сан посмотрела на Ричарда.

— Простите за втягивание вас во все это. Я слышала две вещи: "невероятно красивый мужчина управляет таинственным магазином" и "я видела Мами, заходящую в этот магазин". Я потеряла свое хладнокровие. Вы невероятно привлекательный и, как я вижу, честный продавец.

— Извините меня, но, если возможно, я бы предпочел услышать от вас несколько слов, прежде чем вы схватили мой воротник.

— Эм, вы Акаши-сан, верно? Какие у вас отношения с Мами-сан?

Хомура-сан забросил прямой мяч. Я чувствовал: он не знает, как забрасывать крученые или криволинейные. Сидя рядом с Ричардом, он выглядел наиболее спокойным, сохраняя самообладание до последнего.

Акаши-сан пристально на него посмотрела.

— Ты бы спросил то же, будь я мужчиной?

Хомура-сан, которому решительно возвратили его прямой мяч, стал красным, будто был смущен, и опустил взгляд. До того, как Акаши-сан насыпала ему соль на раны, Мами-сан пробормотала:

— Мне начали нравиться мужчины. Вот почему я хотела оставить тебя, Татсуки.

Температура в комнате упала ниже нуля.

Мы с Ричардом молча переглянулись и обратили внимание на движения и поведение Акаши-сан. Нам не хотелось в результате устроенного скандала оказаться выгнанными из здания.

— …Какого черта это значит? То есть, раз ты с этим ублюдком, я выкинута на обочину? Не шути со мной!

— Я думала о будущем. Мы не можем вечно жить также, как когда мы были молоды. Хорошо, что я нашла новую работу. Я больше не переживаю за тебя. У меня нет намерений начинать с тобой сначала. Оставь нас.

— На этом все, — поставил точку Ричард.

Мами-сан говорила, не смотря на Акаши-сан, и, чем больше она говорила, тем бледнее становилась. Акаши-сан, слушая ее с широко распахнутыми глазами и стиснутыми зубами, пробормотала: "Ах, правда?"

— …"Я не переживаю за тебя", хах, понятно. Но, Мами, это не то, о чем я хотела сказать, я о человеческих отношениях. Понимаешь? Семь лет. Всего нескольких слов было бы достаточно, но почему ты ничего не сказала перед исчезновением? Я искала тебя везде, думала, ты умерла. Волновалась, не оказалась ли ты вовлечена во что-то подозрительное, не умерла ли где-то, я ходила в полицию, твои старые друзья тоже искали тебя. Я не могла спать по ночам, представляя жуткие вещи, сходя с ума от вопроса "что я сделала не так?"

— Это из-за тебя, не меня.

— Успокойтесь немного, вы обе, пожалуйста, успокойтесь.

Говоря тихим тоном, я отстраненно обдумывал совершенно отличное от их слов. Порядок событий истории Акаши-сан был ошибочен.

Мами-сан и Хомура-сан познакомились прошлой весной. Если они начали встречаться после этого, тогда, когда она оставила Акаши-сан в позапрошлом году, она его не знала. Кроме того, приходя в магазин, почему она была не "Сасу"?

Ричард, вероятно, тоже это заметил, но был вежлив и придержал язык. Если я собираюсь прикрыть свой позор в университете, сейчас мой единственный шанс.

— Мами-сан, почему ты представилась "Акаши", придя сюда ранее? — Хомура-сан опередил меня.

Мами-сан выглядела отчаявшейся. Цвет ее лица, выйдя за рамки белого, стал мертвенно-бледным. Она посмотрела на Ричарда, затем на меня. Личность рассказавшего была определенно разоблачена. Наверное, она меня не простит, что бы я ни делал. Акаши-сан была ошеломлена.

— Хах? "Акаши"? О чем он, Мами?

Весеннее фото. Мами-сан, которая не выглядела счастливой ни по каким стандартам. Фото, которое Акаши-сан брала с собой. На нем ее цвет лица был здоровым, она выглядела счастливой, совершенно другой человек.

Без моего "больше никто ничего не скажет, прошу тебя", дошедшее до каждого, Хомура-сан сплел изысканную паутину слов. Он улыбался, как будто пытаясь сохранить самообладание.

— Кажется, этот разговор становится слишком сложным, так что, пожалуйста, позвольте мне его дополнить. Мы помолвлены год и собираемся провести церемонию в августе.

— Заткнись! Как ты смеешь просто жениться, или делать что-либо еще!

— Мами-сан, мне все равно, даже если ты изменишь мне.

На мгновение мне показалось, что Хомура-сан сошел с ума. Акаши-сан выглядела думающей также. Мы оба уставились на него.

Когда Мами-сан подняла свое ничего не выражающее лицо, Хомура-сан улыбнулся, выглядя как отец, пытающийся успокоить маленького ребенка. Но его глаза не улыбались.

— Я чувствую себя немного одиноко от того, что ты не рассказала мне о прошлом, но я понимаю, что у тебя были свои обстоятельства. Я составлял свой план, основываясь на этом. Не думаешь, что женитьба и любовь — две отдельные вещи? Я люблю тебя, и это не изменится вне зависимости от чего бы то ни было. Не лучше ли выйти за меня и бывать с Акаши-сан? Если да, так и планировалось.

Хомура-сан улыбнулся повторно.

Что-то холодное пробежало вдоль моего позвоночника. Цель — позволить своей жене встречаться с другим человеком?

Кем являлась Сасу Мами, и что значила для нее женитьба с этим мужчиной? Что именно он в ней любил?

Тишина была нарушена Акаши-сан, цокнувшей языком.

— Что с этим маленьким богатым мальчиком? Даже идиотам следует думать, прежде чем говорить. Ты действительно ставил целью такого рода вещи?

— Думаю, да. Если две женщины проводят время вместе, это будет выглядеть не как любовь в романтическом смысле, а как "хорошие подруги". Мне все равно.

— Я говорю, что мне не все равно.

— Но Мами-сан сказала, что более не переживает о вас.

Акаши-сан оскалилась. Ричард вмешался после того, как наклонившийся вперед Хомура-сан получил удар в подбородок. Хомура-сан тоже вспыхнул, так что все начало выходить из-под контроля. Даже когда я скрутил за спиной его руки, он продолжил яростно вырываться.

Когда я вернул внимание происходящему, Мами-сан взяла сумку и встала.

— Мами-сан, пожалуйста, подождите! — позвал я секундами позже. Она бросила на меня взгляд и сбежала вниз по лестнице.

***

Пока кошка с мышкой сражались, сыр исчез. Я чувствовал: нечто подобное развернувшейся передо мной сцене было в старом детском спектакле.

Атмосфера в магазине стояла как в штабе уголовного розыска при чрезвычайной ситуации. Единственными остававшимися на связи были Ричард, Акаши-сан и я.

Поспешно отступая с поля боя, Хомура-сан побежал за Мами-сан, но не смог ее догнать, вернувшись в магазин обозленным. За проведенное без возможности дозвониться время он стал нетерпеливым, в итоге выйдя для проверки ее квартиры.

Ричард получил сообщение. Видимо, оно от Хомуры-сана. С этим ничего нельзя было поделать, ведь он и Акаши-сан не обменивались номерами, и отрицательной стороной явилось то, что Ричард оказался полностью втянут в это.

— Кажется, она не возвращалась в квартиру.

— Она всегда так себя ведет, когда раздражена. В любом случае, она будет в парке или у моря, или что-то вроде.

— У вас есть предположения о ее местонахождении?

— У меня нет зацепок, но я точно ее найду.

— Пожалуйста, помогите нам.

— Сейги, — тихо упрекнул Ричард. Возможно, нашим единственным утешением было отсутствие сегодня встреч с другими покупателями.

Немного поздновато, но я признался, что Хомура-сан приходил в мой университет и что я рассказал ему о ее имени. Я думал, что окажусь избитым Акаши-сан, но она просто удивилась.

— Ричард, мне жаль. Ты доверял мне. Можешь вычесть из сегодняшней зарплаты или даже уволить меня. Я должен извиниться перед Мами-сан несмотря ни на что.

На телефон Ричарда пришел дополнительный отчет. Но это оказалось не сообщением, телефон продолжил вибрировать. Звонок. После "да?", сказанного на английском, Ричард перешел на японский. Я мог слышать пронзительно и взволнованно звучащий голос Хомуры-сана, исходящий из динамика.

После нескольких слов Ричард повесил трубку и повернулся к Акаши-сан.

— Сасу-сан, похоже, пропала. Хомура-сан продолжает искать ее в районе, где расположена квартира.

— Что? Что это значит?

Первым делом Ричард попросил ее успокоиться и выслушать. Я заметил, что какое-либо выражение было еще более стерто, чем обычно, с красивых, почти искусственных черт его лица.

— Хомура-сан объяснил ситуацию домовладельцу, знакомому с ним, и для него открыли квартиру. Она не появлялась здесь самое малое несколько дней, квартира была полностью прибрана, а в шкафу оставлены деньги за три месяца аренды и письмо, в котором было "Спасибо вам за всю вашу помощь".

Я вылетел из квартиры одновременно с Акаши-сан. На середине лестницы она кинула мне какую-то карточку. На ней был нарисован басовый ключ, указаны адрес электронной почты и номер телефона.

— Я поищу в Сибуи. Исследуй каждое место, где в одиночестве может находиться молодая женщина, не выглядя при этом подозрительно, где бы это место ни находилось! Если Мами-сан умрет, я убью тебя, Хомуру и того владельца магазина!

Она побежала к задней парковке, взяла свой велосипед и, вернувшись, полетела по дороге, проходившей перед магазином.

Я посмотрел на ювелирный магазин Ричарда, сложив ладони рук вместе и опустив голову, а затем побежал в сторону станции метро.

***

Кольцевые развязки станций. Конференц-залы. Кофейни. Рестораны быстрого питания. Парк Синдзюку-Гёэн. Парк Йойоги. Парк Тояма. Это было пределом даже после двух часов.

Акаши-сан и Хомура-сан отправляли сообщения нам с Ричардом, как посредникам. Кажется, эти двое искали в основном в районе станции Сибуи и компании. Акаши-сан сказала, что осмотрит станцию Сангенджая, а Хомура-сан — что собирается поговорить с людьми, работавшими в компании в одном отделе с Мами-сан. Он добавил, что уже обращался в полицию и передал им фото девушки, но они не восприняли это всерьез. Видимо, при отсутствии подсказок он отправится к билетным воротам Токийского вокзала.

Не было смысла искать в одном направлении, как делали эти двое, и ходить кругами наобум тоже дурацкая затея. Конечно, если я использую свои ноги, а она уехала на такси или поезде, это являлось бесполезным.

Я это знаю, но я как те двое. Мы должны что-нибудь сделать.

Мне необходима помощь свыше. Если не поможет, помощь ангела или опытного снайпера пригодилась бы.

Я связался с Танимото-сан. Я не хотел заставлять ее слишком беспокоиться, поэтому специально облегчил для нее ситуацию.

— Мне нужен совет. Играю во взрослые прятки. Радиус неограничен. Я вожу. Когда ты хочешь побыть одна, куда идешь? Ничего не приходит в голову.Я получил ответ, когда подключал зарядное устройство, купленное в случайном магазине, к своему быстро терявшему заряд телефону, находясь в процессе поиска посреди толпы напротив станции Уэно.

— Прятки? Как мило! Клубная игра? Может, парк или храм? Постарайся!

Спасибо, Танимото-сан, я постараюсь. Когда думаешь о нравящемся человеке, высвобождается скрытый запас сил, которым обладают люди.

Если бы я ничего не сказал Хомуре-сану, когда он пришел в мой университет, ситуация не обернулась бы настолько плохо. От моих сожалений не было пользы, но мне бы хотелось получить шанс все исправить.

Я пытался узнать что-нибудь, спрашивая окружающих, не видели ли они женщину с длинными черными волосами, которая выглядела слегка нездорово, но мои расспросы окончились ничем. Думая, что делать дальше, я получил сообщение от Акаши-сан: "Храм Асакуса. Мы ходим туда на каждый Новый год. Кто ближе всех, идите туда. Дорога у Сангенджая перекрыта из-за аварии. Некоторое время не смогу уехать".

Асакуса. Я могу пойти туда через Гинзу. Хомура-сан на Токийском вокзале и, кажется, занят. Ответив "Поспешу туда из Уэно", я снова спустился в метро.

Субботним днем район Асакуса был переполнен туристами из Скайтри. На торговой улице Накамисэ, куда можно попасть, пройдя под большим бумажным фонарем, было шумно, как в парке развлечений. Магазины кимоно, нингояки*, лотки с анзу-аме**. Если дойти до храма Каннон, храм Асакуса находился точно справа от него.

(ПП: *Нингояки — кексы/печенья со сладкой пастой из красных бобов, выпекаемые в фигурных формах ("ningyo-yaki" буквально "печеные куколки"), часто бывают в виде птиц, котов, символов удачи. **Анзу-аме — покрытый сладким фрукт, обычно слива, на палочке.)

На прихрамовой территории шум и суета Накамисэ удивительным образом стихали. А-ун статуи львиных собак-стражей* отдыхали на белом песке. А еще там была…

(ПП: *Называют их по-разному: львы, собаки, львиные собаки, собаки фу. Различные типы этих существ можно встретить во многих восточноазиатских странах или даже у входа в китайские рестораны на западе. В Японии они называются комаину, а на Окинаве — шиса. Когда комаину в парах, у одного льва обычно открыт рот, в то время как другой лев молчит. В Японии «а» и «ун» также символизируют начало и конец (как в западных странах альфа и омега). Открытый рот изображает звук «а», закрытый — «ун». Вместе они образовывают а-ун.)

На скамейке во дворе сидела женщина с длинными черными волосами.

Она держала в руках что-то похожее на коробку молока, беззаботно вытянув ноги. Заметив меня, она слегка махнула рукой. Раздался странный звук.

— Мами-сан!..

Я бежал через двор, а мои ноги проваливались в хрустящий белый песок. Это жестокая шутка. Когда я сел рядом с Мами-сан, она поставила коробку у своих ног. На этикетке значилось "алкоголь". Коробка была почти пуста.

— Татсуки вам сказала? Удивлюсь, если вы, ребята, знаете, что такое неприкосновенность частной жизни.

— Мне жаль. Мне очень жаль. Я один ошибся. Ричард не имеет к этому отношения.

— Знаю. Мне уже все равно, — произнесла Мами-сан со смехом. Выражение ее лица было отчаянным. Она действительно не хотела показывать это зрелище Акаши-сан и Хомуре-сану, ранним летом носившимся по Токио.

— Я помню Новый год. Здесь были огромные толпы людей. Семейным домом Татсуки был магазин тканей для кимоно, и каждый год мы вместе посещали храм в кимоно. Мы постоянно слышали комплименты и вопрос, были ли мы сестрами, Татсуки отвечала "Нет, мы не сестры!", и мы смеялись… Тебе знаком фестиваль Отокиаге? В прошлом, амулеты и талисманы, охранявшие дом в течение года, сжигались здесь, и проводилась поминальная служба по погибшим. Амулеты и талисманы для сожжения складывались, образуя высокую гору…

— Я позвоню им обоим. Хомура-сан и Акаши-сан волнуются о вас.

— Послушайте меня еще немного. Вы можете позвонить позже.

— Но они действительно безумно…

— Каждый раз, смотря на это, хочу, чтобы кто-нибудь меня сжег.

Мами-сан закашляла. Когда я пытался связаться с другими, она положила руку мне на телефон, говоря остановиться. Я понимал, что не являюсь человеком, которому она бы хотела что-то сказать. Сейчас все являлись людьми, которым она ничего не хотела говорить.

— …Планируете остаться пить здесь ближайшую вечность?

— Нет. Планирую принять правильное решение.

Она продолжила говорить, выглядя при этом грезящей. На меня она не смотрела.

— Думала, все будет хорошо, но это оказалось безнадежно. Головой я понимала, что пытаюсь сделать, но я не обращала внимание на свое тело. Я не могла спать, даже когда я ела, я просто проглатывала еду, потеряв столько веса, что почувствовала себя больной. Даже если Хомура-сан настолько хороший человек… Для меня было совершенно невозможно выйти за мужчину. Я действительно, от всего сердца, испытывала отвращение и пресыщение собой.

— Разве будет так уж плохо, если вы не будете принуждать себя выходить замуж? Мой босс говорит: человеческие отношения, построенные на выгоде, — наиболее далекая от любви вещь.

— Я знаю это. Но неважно, кто и что говорит, я себе не нравлюсь, и я не думаю "все в порядке". Я восхищаюсь обычными женщинами, вышедшими за любимых мужчин и счастливыми, и ненавижу себя за непохожесть на них.

После почти крика, Мами-сан выдавила из себя смех, будто смеясь над собой. От простого слышания этого звука в груди возникала боль.

В конце апреля прошлого года я видел людей, проводящих парад на главной улице Синдзюку. Они развешивали радужные флаги и были одеты в костюмы, соединяясь плечами со своими однополыми партнерами. Женщины, любившие только женщин, и мужчины, любившие только мужчин, жили, пытаясь избавиться от дискриминации и предрассудков.

Но я чувствовал, что проблемы Мами-сан отличались от историй тех людей.

Потому что это чувство мне знакомо.

— Чувствовать, будто ты отличаешься от того, что принято считать нормой… Я удивлюсь, если есть люди, никогда не испытывавшие подобного до самой своей смерти… В конце концов, твое рождение, родители и вкусы являются тем, с чем ты не можешь ничего поделать, так? Если так, каждый человек — единственный в своем роде. Если так, существуют вещи, которые поддаются изменению и которые нет.

— Как насчет того, чтобы податься в консультанты?

— Пожалуйста, возьмите себя в руки! Разве нет любящих вас людей, Мами-сан?

— Не имеет значения. Единственная, кто была со мной — Татсуки…

На середине предложения Мами-сан снова странно закашляла. Ее голова слегка покачивалась.

— Я сожалею, что доставила столько проблем. Вам ничего не нужно делать. Есть только этот путь.

— Этот путь?

Когда я переспросил, Мами-сан неожиданно рухнула на белый песок. Пустая картонная коробка беззвучно упала. Пластиковый пакет с несколькими упаковками таблеток выпал из ее открытой коричневой наплечной сумки. Все упаковки были пусты. Алкоголь и таблетки. С самого начала, она…

— Мами-сан!

Я закричал и похлопал ее по щекам, но она не прихода в сознание. Что мне делать? Вызвать рвоту? Что мне делать? Без понятия. Больница. Точно, надо отвезти ее в больницу. Скорая помощь.

Звоня в скорую помощь, я бежал. Не было ни храмового офиса, ни признаков присутствия людей поблизости. Когда я забежал в ближайший магазин и попросил помощи, мне ответили, что там позади есть больница. Позади? Где это "позади"?

Каминаримон, сады в традиционном стиле, пятиэтажная пагода, храм Каннон, храм Асакуса — куча сооружений для скорби по умершим. Это не смешно. Где больница?

Я побежал назад к храму Асакуса. Даже при том, что кто-то валяется тут в одиночестве, здесь оставалось невероятно тихо. Мы не были ограничены приездом скорой помощи. Когда, приняв решение, я нес Мами-сан на спине, раздался громкий сигнал машины. За храмом Каннон, на огромной, полной автобусами парковке, остановился темно-зеленый с металлическим оттенком спортивный автомобиль. Что это за серебряный символ на капоте? Тигр? Нет, ягуар.

С урчанием двигателя окно со стороны водителя опустилось.

Светловолосый мужчина назвал мое имя. Не может быть.

— Ричард!

Я бурно пересказал ему про снотворное и Мами-сан, и Ричард открыл дверь заднего сиденья. Серые кожаные сиденья блестели. Что с этой машиной, выглядевшей, как воплощение своего владельца?

Будто ожидая, когда я пристегну ремень безопасности, Ричард проверил лобовое стекло, переключил передачу и сказал сам себе:

— Я иностранец и не слишком хорошо знаком с японскими дорожными знаками.

Задние колеса подняли в воздух белый песок, когда металлическая лошадка резко сменила направление.

Окончание главы